Вклад настоятельниц первых женских монастырей в развитие социокультурного пространства Северного Кавказа

Введение. В истории отечественной духовности и культуры важное место занимают женские монастыри. Они служили не только местом духовного уединения и молитвы, но и становились центрами социокультурной жизни, активно влияя на формирование общественных и культурных традиций своего времени. Важной фигурой в этом процессе выступали настоятельницы монастырей, чья роль далеко не ограничивалась управлением хозяйственными и административными аспектами. В их руках сосредотачивались не только духовные ценности, но и социальные инициативы, направленные на развитие местного сообщества, образования, благотворительности и сохранения культурного наследия. Включаясь в данный созидательный процесс через расширение социокультурного пространства региона, ими реализовывалась задача инкорпорации населения в единое пространство империи [1, с. 38‒44].

Настоятельницы женских монастырей, обладая уникальной властью и влиянием, становились своего рода связующими звеньями между церковной и светской сферами, способствуя интеграции духовных и социокультурных практик. Их лидерство и просветительская деятельность создавали предпосылки для формирования новых социальных взаимодействий и укрепления культурной идентичности, что определяет необходимость глубокого изучения их вклада в развитие социокультурного пространства Северного Кавказа.

Основное внимание в работе уделено первым женским монастырям: Черноморской Марие-Магдалинской женской пустыни и Иоанно-Мариинскому женскому монастырю, поскольку они были единственными официально признанными женскими монастырями на Северном Кавказе до 80-х гг. XIX в., когда поменялась система социокультурных отношений в Российской империи.

Материалы и методы. Цель исследования предполагает, используя собранный архивный материал и материал Кавказских епархиальных ведомостей, проведение анализа вклада отдельно взятых настоятельниц в развитие первых женских обителей на Северном Кавказе. Используются описательный, историко-сравнительный и хронологический методы.

Результаты исследования. История Иоанно-Мариинского женского монастыря начинается в 40-е гг. XIX в. Основанный как холерный приют для беспомощных вдов и сирот духовного сословия позже был преобразован в женскую общину, а в 1859 г. указом Синода Иоанно-Мариинская община была преобразована во второклассный монастырь [2, Л. 59]. Изменение статуса не сильно изменило организацию внутреннего уклада жизни в обители, как и остальные женские монастыри империи, основное внимание его было сосредоточено на формах различных благотворительных практик, одной из которых являлась организация воспитательно-образовательного направления.

Игуменья Феофила сыграла особую роль в развитии образовательной системы монастыря, инициировав строительство нового помещения для монастырской школы. Прежняя располагалась на первом этаже здания, состояла из двух комнат и вмещала до 30 детей. В школе молодые инокини обучали детей церковному и светскому чтению, письму и пению по обиходу. Детей для воспитания и обучения в эту школу привозили родители. С течением времени количество желающих получить образование в школе значительно увеличилось, и стало очевидно, что небольшая и неудобная монастырская школа уже не в состоянии вместить всех учеников. Таким образом, потребность в расширении помещения и круга преподаваемых дисциплин стала неизбежной.

Новое здание было рассчитано на 45 человек, с ежегодным содержанием в размере 100 рублей. На зарплату учителям выделялось 300 рублей. За проделанную работу в 1891 г. настоятельница монастыря Феофила была удостоена благодарностью и архипастырским благословением [3, с. 66].

Другая настоятельница ставропольского монастыря, Аполлинария, была уверена, что главная задача Церкви в государстве — это воспитание общества. Поэтому решает создать церковно-приходскую школу, где готовили бы учителей. В начале XX в. игуменья просит благословения епископа Агафадора на постройку второклассной женской церковно-приходской школы, которая бы выпускала учителей — духовно развитых личностей, воспитанных на евангельской морали. Уже вскоре на территории Иоанно-Мариинской обители была отстроена и открыта великолепно оборудованная школа, только здание для которой обошлось более чем в 30 тыс. рублей [4]. По проекту школа имела два этажа: на первом этаже располагались спальная на 40 воспитанниц в возрасте от 10 до 15 лет, столовая, буфетная, кухня, теплая раздевалка, уборная, квартира одной из учительниц, кладовая и ремесленный класс. На втором этаже находились все классы, библиотека, учительская и рекреация, при них устроены теплая уборная и для удобства квартира другой учительницы [5, Л. 1‒1 об.].

15 сентября 1902 г. произошло торжественное освящение здания школы [6, С. 1076‒1077]. Заведующим и законоучителем её до 3 ноября 1909 г. был священник Иоанно-Мариинского женского монастыря Леонид Дмитриевский, который вскоре был рукоположен и перемещен на священническое место в село Армавир. Его обязанности по ведению предмета и надзором за образовательным процессом решением епископа были переданы назначенному священнику Михаилу Горохову [7, Л. 3].

Со дня открытия школы старшей учительницей была А.Г. Лещенко, окончившая курсы Ставропольского Епархиального женского училища. Она преподавала русский язык, чистописание и заведовала школьным хозяйством и больницей. Учительница Мария Васильевна Квасникова, окончившая курсы Глуховской женской гимназии, преподавала арифметику, сведения о предметах и явлениях природы, геометрическое черчение с землемерием, гигиену и состояла казначеем школы. Другая учительница — Татьяна Александровна Бутурова, окончившая курс церковно-учительской школы, преподавала дидактику, церковно-славянский язык, отечественную историю, географию и заведовала библиотекой. Учительницей пения и рукоделия была Анастасия Петровна Кутузова, она также управляла школьным хором.

Попечительницей второклассной школы состояла игуменья ставропольского Иоанно-Мариинского женского монастыря Архелая. Игуменья Архелая относилась к нуждам школы очень внимательно: делала подарки детям к праздникам Рождества Христова и Пасхи, предоставляла помещение в монастырской больнице для больных учениц и назначала сестер милосердия к уходу за ними. Кроме этого, она на собственные средства содержала при монастыре трех воспитанниц школы, которые не имели возможности внести установленную плату за содержание в школьном общежитии.

В 1909‒1910 учебном году в школе обучалось 89 девочек. К концу года осталось 82, так как некоторые выбыли по семейным обстоятельствам, а одна ученица была исключена по постановлению Совета школы за присвоение чужих вещей. По возрасту ученицы школы ранжировались следующим образом: 13‒14 лет — 10 девочек, 14‒15 лет — 13, 15‒16 лет — 46, 16‒17 лет — 12, 17‒18 лет — 4, 18‒19 лет — 4 девочки. Исходя из сословной принадлежности 34 девочки происходили из мещанского сословия, из крестьян было 39 учениц, 15 из казачества, и только одна из них относилась к дворянам. При этом все девочки по вероисповеданию, за исключением одной из первого класса старообрядки, исповедовали православие [7, Л. 1‒4 об.].

К 1910 г. в общежитии второклассной школы проживало 75 учениц. За содержание в общежитии воспитанницы платили 75 рублей, а за пользование учебниками и письменными принадлежностями 10 рублей. Остальные 7 воспитанниц жили или у родителей, или у близких родственников, или в монастыре. Жившие у родителей или родственников платили по 25 рублей за содержание школьного здания и пользование учебниками и письменными принадлежностями [7, Л. 1].

Распорядок дня в школе был строгий. Вставали ученицы в шесть часов утра. В семь совершали утреннюю молитву и пили чай. В восемь часов начинались уроки, длившиеся до половины второго. В половину второго обедали и до вечернего чая (четыре часа) отдыхали, читали книги, с пяти часов до девяти занимались приготовлением уроков, в девять ужинали и в половину десятого, совершив вечернюю молитву, ложились спать. Некоторым воспитанницам, преимущественно старших классов, иногда разрешалось оставаться в классе после молитвы на час для подготовки уроков и чтения книг. На вечерней молитве, кроме дежурной учительницы, всегда присутствовал заведующий школой. Молитвой начинались и заканчивались уроки, обеды и ужины. В обязательном порядке воспитанницы посещали богослужение в воскресные и праздничные дни, а также накануне их. Читали и пели за службой сами воспитанницы.

На воспитание учащихся обращалось особое внимание. В целях лучшего наблюдения и воздействия на воспитанниц за каждым классом назначалась классная наставница, которая вела свой класс до окончания курса. Учительница — классная наставница жила одной жизнью со своим классом, прекрасно зная особенности характера каждой воспитанницы, её способности, достоинства и недостатки, среду, в которой она выросла, материальную обеспеченность и потому больше других могла влиять на девушек. Классная наставница следила за чтением книг ученицами своего класса и помогала им разбираться в прочитанном.

Занятиям по рукоделию отводилось отдельное место. В первом и во втором классах воспитанницы обучались изящным рукоделиям — вязанию и вышиванию, строчке, а в третьем классе их уже обучали кройке и шитью. В работе использовались материалы, предоставленные школой, при этом не запрещалось детям брать для занятий свой собственный. Вещи, изготовленные из школьного материала, распродавали перед рождественскими и летними каникулами, вырученные средства использовали на покупку нового материала.

В целях приучения детей к труду и домашнему хозяйству в школе был установлен целый ряд дежурств: дежурная корпусная, дежурная по столовой, дежурная в классе, дежурная по погребу, дежурная по кладовым. Дежурные заботились о чистоте помещений, выдавали и принимали по счету и весу провизию, следили за приготовлением пищи, накрывали на столы и убирали с них, то есть вели, под наблюдением учительниц, всё школьное общежитное хозяйство.

Чтению во второклассной школе уделялось особое внимание. По данным отчета на 1910 г., в школьной библиотеке имелось 1283 экземпляра книг. В том числе богослужебных — 31, религиозно-нравственного содержания — 113, беллетристического — 736, исторического — 69, географического — 45, а также ряд книг по Закону Божьему, по русскому языку — 97, дидактике — 33, гигиене — 9, пению — 20, арифметике и физике — 41, а также по сельскому хозяйству — 53. За год в библиотеку поступило ещё 280 экземпляров, часть дарованы Училищным Советом при Святейшем Синоде, а часть приобретены на школьные средства [7, Л. 1‒1 об.].

Важно отметить, что Иоанно-Мариинский женский монастырь не только реализовывал программы классического образования, включенные дополнительные занятия развивали творческие способности учениц. Через вовлеченность в работу художественных, музыкальных и ремесленных мастерских, они осваивали навыки рукоделия, иконописи, пения и других необходимых практик. Таким образом, ученицы данной школы получали не только хорошую теоретическую базу, но и достаточно широкую подготовку в прикладных ремеслах и рукоделии. Исходя из этого они ретранслировали полученный опыт и знания в стенах обители в среде местного населения, успешно конкурировали на ниве образования с выпускницами классических учебных заведений и внесли существенный вклад в развитие социокультурного пространства Северного Кавказа.

Иоанно-Мариинский женский монастырь представляет собой яркий пример учреждения, где с момента своего основания наблюдалось активное развитие различных видов рукоделия. Особое внимание уделялось мастерству художественного шитья, включающему использование золота, серебра и бисера, а также кружевоплетению, вязанию и прядению. Под руководством настоятельниц мастерство ремёсел в обители постоянно совершенствовалось. В 1870-е гг. игуменья Серафима инициировала ряд мероприятий, направленных на развитие монастырских художественных производств, что способствовало укреплению статуса монастыря как значимого центра образования и культуры в данном регионе.

Игуменья Серафима уделяла особое внимание расширению белошвейного производства и использованию таких материалов, как шёлк, синель, серебро и золото. Для достижения этих целей в монастырь была приглашена благочестивая монахиня из Москвы, сестра Феофания, которая обучала новым техникам ремесла не только монахинь, но и учениц церковно-приходской школы. Совместными усилиями игуменьи Серафимы и сестры Феофании изделия послушниц приобрели известность на территории всей Кавказской (Ставропольской) епархии. Монастырь начал получать заказы на церковные принадлежности, украшенные золотым шитьём.

Настоятельница Феофила руководила строительством двухэтажного здания, предназначенного для изготовления широкого ассортимента изделий из дерева, кости, металла, а также для занятий живописью и золотошвейными работами. Этот корпус также предназначался для изготовления различных предметов церковной утвари и части облачения духовенства, в том числе пояса для священников, поручи, воздухи и плащаницы. Кроме того, здесь изготавливали тканые и вышитые гладью иконы, которые украшались синелью, серебром и золотом. Эти иконы были подарены даже царскому двору. В корпусе также работали ковровщицы, создававшие ковры и подножники из крашеной шерсти. Здесь же изготавливались чудесные скатерти, полотенца, салфетки и чётки. Разнообразные предметы религиозного назначения, такие как богато украшенные шкатулки, резные кипарисовые иконы, распятия и даже вышитые портреты российских императоров, славились на всем Кавказе своим мастерством изготовления [8, с. 35].

Аналогичная просветительская деятельность велась и в Марие-Магдалинском женском монастыре в Кубанской области. Поскольку не было средств на создание школы, настоятельница Митрофания занималась воспитанием девушек в духе православия. Согласно отчёту Войскового правления за 1862 г., в обители воспитывалось 40 девушек. Общее количество насельниц составляло 200 девушек и женщин. Монастырь славился тем, что мог обеспечить не только духовно-нравственное просвещение послушниц, но и располагал практически всеми видами женских рукоделий [9, с. 464]. При этом настоятельница обители первоочередное право на поступление в число послушниц из девушек отдавала представительницам казачьего сословия Черноморского (Кубанского) казачьего войска. Даже представительницам войскового духовенства поступление в монастырь было ограничено [10, с. 330‒331].

В 1861 г. военачальник граф Н.И. Евдокимов в своем докладе руководству обратил внимание на пользу Марие-Магдалинского женского монастыря для воспитания девочек. В этом контексте он выразил обеспокоенность о потенциальных последствиях, что будет, если многие из них отвергнут мирскую жизнь и примут монашеский постриг, лишив тем самым казаков потенциально лучших жен. Для обучения девочек из казачьих семей было решено учредить станичную школу по образцу Донского казачьего войска. До создания этих школ на Кубани Кавказский комитет разрешал воспитывать девочек в монастырях до 16 лет, далее их должны были забирать домой родители или родственники [9, с. 464‒465].

До визита в 1893 г. в Марие-Магдалинскую женскую пустынь епископа Агафадора в монастыре отсутствовала начальная школа. Настоятельницы, сосредоточив свое внимание на духовно-нравственном воспитании и обучении рукоделию девушек, пытались решить проблему обучения основам грамоты без создания специального образовательного учреждения. Епископ, заметив, что в монастыре находится свыше 50 девочек школьного возраста, предложил игуменье Мариам не организовать отдельное помещение для школы и обустроить здание таким образом, чтобы в нем помещались и мастерские — иконостасная, золотошвейная и ковровая. В тот же год в монастыре начала функционировать школа грамотности для девочек, которая располагалась в квартире учительницы Анны Ивановны Холявко. Анна Ивановна была послушницей монастыря, именно ей епископ Агафодор поручил все организационные вопросы, связанные с обустройством новой школы, так как она была выпускницей Мариинской Екатеринодарской гимназии и имела право преподавать. В школе Анна Ивановна работала бесплатно, при этом обеспечивая жалованием из личных средств свою помощницу по школе [9, с. 467].

При Марие-Магдалинской обители впервые в истории Ставропольской епархии при поддержке настоятельницы монастыря Прискилы и совета старших сестер были проведены миссионерские курсы против сектантов. С 28 февраля по 11 марта 1911 г., с дозволения архиепископа Агафодора, уездной миссионер священник Н. Розанов проводил эти курсы для насельниц обители, а также для священнослужителей и мирян. Всего в обучении приняли участие более 40 верующих и священнослужителей. В ходе занятий были затронуты различные религиозно-нравственные темы в соответствии с учением Церкви [11, с. 96]. Инициатива, начатая в монастыре, была с успехом распространена на другие монастыри епархии.

В рамках своей миссионерской деятельности монастырь продолжал совершенствовать организацию учебного процесса. При школе Марие-Магдалинского Кубанского исправительного приюта было открыто общежитие для девочек, в котором в 1912 г. проживало 32 ученицы. Их повседневность была сосредоточена вокруг школьной программы, занятий рукоделием и обучением ведению домашнего хозяйства при монастыре [12, с. 38].

Обсуждение и заключение. В рассматриваемый исторический период монастыри Северного Кавказа функционировали на основе принципов самообеспечения и придерживались общежительного устава. Это обстоятельство предопределило активное вовлечение монастырей в хозяйственную деятельность. Женские монастыри, кроме традиционного сельского хозяйства, также активно занимались различными ремесленными видами работ, которые зависели от особенностей конкретной местности, характера самой настоятельницы, её прошлого опыта и знаний. Промыслы и ремёсла, практикуемые в женских монастырях, способствовали не только получению дополнительного дохода, а давали возможность сохранения культурных традиций, и через образование женщин и детей ретранслировали данные навыки в народную среду. Это, вне всякого сомнения, отражалось на социокультурной жизни региона, внося значительный вклад в его развитие и сохранение ценностей традиционной культуры.