Народное сообщество в контексте расово обусловленной нацистской социальной политики

Введение. Несмотря на десятилетия интенсивных исследований различных аспектов внутренней и внешней политики гитлеровской Германии, данное направление научных изысканий до сих пор не утратило своей актуальности. Напротив, в современных условиях последняя лишь возросла, что самым непосредственным образом обусловлено нынешними событиями на Украине, ставшими следствием формирования там при поддержке США и их западных союзников неонацистского режима, а также заметным усилением влияния праворадикальных политических партий и организаций в ряде стран Европейского Союза как реакции на неспособность их государственного руководства предложить эффективные способы решения обрушившихся на них экономических, социальных и иных проблем, связанных с возросшими иммиграционными потоками, антироссийскими санкциями и предоставлением вооружений Киеву. Цель исследования состоит в проведении комплексного анализа сущности и значения расовых аспектов нацистской социальной политики.

Материалы и методы. В основу статьи положен междисциплинарный подход, в теоретическом плане авторы руководствуются теорией тоталитаризма, сохраняющей значительный потенциал при обращении к нацистской проблематике. Особую роль в раскрытии проблемы сыграл метод системного анализа, позволивший вскрыть сущностные аспекты и приоритетную роль расово ориентированной социальной политики, призванной сплотить немецкое население Третьего рейха в рядах народного сообщества.

Результаты исследования. Особый интерес представляет анализ факторов, способствовавших упрочению гитлеровского режима, сумевшего в короткие сроки (1933–1939 гг.) сплотить вокруг себя основную часть немецкого общества, включая тех, кто ранее следовал за коммунистами и социал-демократами. Среди этих факторов наряду с пропагандой и террором в качестве одного из основных выступала проводившаяся национал-социалистами социальная политика. При этом если основные направления последней нашли освещение в научно-исследовательской литературе [1], то проблема, которой посвящена данная статья, специальному исследованию не подвергалась. Между тем, расовый аспект нацистской социальной политики является одним из базовых ее элементов. Система социального обеспечения и многочисленные социально ориентированные программы, осуществлявшиеся в Третьем рейхе, были рассчитаны исключительно на «полноценных» в расовом отношении соотечественников.

«Производственное сообщество». Придя к власти на волне мирового экономического кризиса, следствием которого стало крайнее обострение внутриполитического положения в Германии, национал-социалисты провозгласили в качестве одной из главных своих социальных целей установление в стране «классового мира». В этой связи нацистской пропагандой был выдвинут лозунг формирования в Германии «народного сообщества всех немцев», равенство которых определялось бы не социальным статусом, а чистотой крови, свидетельствовавшей о принадлежности к «нордической расе». Еще в 1925 г. с идеей создания такого сообщества выступил германский расолог г. Гюнтер. Основываясь на «расовом и евгеническом образе мыслей», «нордическом идеале», он видел в современных ему поколениях немцев «сообщество», ответственное за «сохранение нордической природы данного народа во все большей чистоте» [2].

С учетом первоочередной потребности стабилизации положения в промышленном секторе экономики, наиболее сильно затронутом мировым экономическим кризисом 1929–1933 гг., роль станового хребта «народного сообщества» отводилась производственному сообществу. Согласно «Закону о регулировании национального труда» от 20 января 1934 г. первичной ячейкой последнего становилось «сообщество предприятия» в лице его фюрера (предпринимателя) и свиты (рабочих и служащих), которым вменялось в обязанность осуществлять бесконфликтное взаимодействие между собой на благо «народа и государства» [3].

Ядром производственного, а в значительной степени и «народного», сообщества предстояло стать учрежденному 10 мая 1933 г. Германскому трудовому фронту (ДАФ), заменившей прежние профсоюзы «бесклассовой» корпоративной организации, членами которой одновременно являлись «рабочие ума и кулака» («синие воротнички» и служащие), а также работодатели. В декрете Гитлера от 24 октября 1934 г. в качестве главной задачи ДАФ провозглашалось воспитание всех трудящихся немцев «в духе поддержки национал-социалистического государства и привития им националистического мировоззрения» [4]. Последнее же рассматривалось как важная составная часть расового мировоззрения. Соответствие расовым критериям нацизма было непременным условием членства в ДАФ, несшего ответственность за реализацию широкого круга социальных программ. Особой популярностью у населения пользовались те из них, которые осуществлялись действовавшей под эгидой Трудового фронта организацией «Сила через радость» (КдФ). Основанная 27 ноября 1933 г. и обладавшая мощной финансовой базой, обеспечиваемой за счет членских взносов, вычетов из заработной платы и жалованья, субсидий из фондов ДАФ, она занималась регулированием досуга, отдыха, развлечений рабочих и служащих: предоставляла им льготные путевки, развивая туризм как форму проведения ими отпуска, распространяла дешевые билеты в театры и кинотеатры, культивировала занятия спортом на предприятиях, вела «просветительскую» деятельность в духе распространения идей национал-социализма [5].

Особую гордость КдФ составлял флот, насчитывавший к 1938 г. 12 океанских лайнеров. Пропаганда окрестила их «бесклассовыми» кораблями, поскольку все каюты на них, если не считать расположения выше или ниже ватерлинии, были одинаковыми. Это, наряду с учетом обязательного совместного участия в каждом путешествии рабочих, служащих и работодателей, «объединенных» немецким происхождением, средства массовой информации представляли в качестве наглядного подтверждения реальности существования в Третьем рейхе «народного сообщества» [6]. По словам главы ДАФ Р. Лея, подобная практика должна была способствовать изменению мировоззрения как тех, так и других, в национал-социалистическом духе, заставив их отказаться от социальных стереотипов, характерных для прежних эпох [7].

Именно КдФ взяла на себя практическую реализацию любимой идеи Гитлера, вдохновленного примером Генри Форда, о создании в Германии дешевого «народного автомобиля» («Фольксвагена»), а также курировала решение жилищной проблемы «синих воротничков». Согласно «социально-политической точке зрения», которой ДАФ должен был руководствоваться в этом вопросе, ему надлежало покончить с дефицитом жилья, очистив рабочие кварталы крупных городов от характерных для них «убогих лачуг» [8]. При создании рабочих поселений приоритет, наряду с ветеранами нацистской партии и многодетными семьями, отдавался брачным парам, чьи расовое происхождение и политическая лояльность не вызывали сомнения [9]. Однако интенсификация военных приготовлений привела к резкому сокращению расходов на жилищное строительство. Реализация соответствующих планов переносилась на послевоенный период. Впрочем, в годы войны жилищная проблема в крупных городах отчасти решалась за счет евреев, принудительно выселявшихся из квартир, которые передавались нуждавшимся в улучшении жизненных условий немецким семьям [1].

Как отмечалось в одном из нацистских пропагандистских изданий, социальные программы, реализовывавшиеся «КдФ», давали части рабочих ощущение собственной «элитарности» по отношению к «неарийцам», а также «осознание» того, что принадлежность к «народному сообществу» предоставила им возможность пользоваться производимыми ими благами, в прежние времена доступными лишь для представителей буржуазии и интеллигенции [10]. Это способствовало их консолидации вокруг режима.

Интеграция среднего класса в «народное сообщество». Помимо рабочих и служащих промышленных предприятий, в «народное сообщество» должны были быть интегрированы городская средняя и мелкая буржуазия, крестьянство и чиновничество. Уже в марте и апреле 1933 г. нацисты провели кампании бойкота, направленные против принадлежавших евреям торговых предприятий и зажиточных ремесленников еврейского происхождения. 12 мая 1933 г. соответствующие ограничения были закреплены «Законом о защите розничной торговли» [11]. Все это породило у вышеуказанных категорий городской буржуазии надежды на исполнение содержавшегося в программе Национал-социалистической германской рабочей партии (НСДАП) требования обобществления крупных универсальных магазинов, принадлежавших евреям.

Однако в том же году политика нацистов по отношению к универмагам начала совершать разворот в сторону их сохранения, что отчасти было продиктовано опасениями относительно роста безработицы вследствие увольнения их персонала. Расовый же вопрос был решен посредством ариизации еврейской собственности. Новыми владельцами универсальных магазинов и их филиалов стали крупные банки, ранее являвшиеся их кредиторами [12].

Кроме того, согласно предписаниям властей от 12 и 23 ноября 1938 г. торговая и ремесленная сферы подлежали полному очищению от евреев в срок до 31 декабря того же года [11]. Однако мелким ремесленникам «арийского» происхождения, принудительно включенным в состав Имперского сословия немецкого ремесла, это ничего не дало. С началом ускоренной подготовки Германии к войне ремесленные мастерские, неспособные вносить необходимый вклад в этот процесс, и мелкие магазины подверглись ликвидации.

Жесткому социально-расовому регулированию подверглась и аграрная сфера. Свыше трех миллионов крестьянских хозяйств и около трехсот тысяч перерабатывающих предприятий было включено в созданное 13 сентября 1933 г. Имперское продовольственное сословие [13]. Помимо решения экономических задач на него возлагалась ответственность за «сохранение и укрепление немецкого народа» [14]. 29 сентября 1933 г. указанная мера была дополнена принятием «Закона о наследственных дворах» (к последним относились земельные владения площадью от 7,5 до 125 га, признанные наиболее рентабельными), в котором закреплялся принцип расового отбора. В соответствии с ним крестьянин должен был являться лицом немецкой или родственной крови, которое могло доказать безупречность своего происхождения начиная с 19 января 1800 г. [15]. Однако фактор чистоты крови был не единственным, принимавшимся в данном случае во внимание. Как отмечал нацистский эксперт по расовым проблемам Лоэфлер, поскольку именно крестьянству предстояло в будущем составить ядро здоровой немецкой нации, из его рядов следовало исключить тех, кто страдал от наследственных заболеваний [16].

Социальная остракизация земледельцев, не являвшихся «арийцами», нередко оборачивалась трагическим гротеском. Как сообщает в своем знаменитом дневнике известная германская журналистка еврейского происхождения Белла Фромм, ее знакомый крестьянин-еврей, у которого она обычно покупала масло и цветы, поведал ей о том, что его односельчане, в соответствии с практикой, характерной для небольших сельских поселений, приобрели вскладчину быка-производителя. Однако нацисты запретили размножение скота, принадлежавшего евреям. «Я была … ошеломлена, узнав о существовании такого понятия, как “неарийская корова”», — признается Фромм [17].

Концепт «народное сообщество» был в значительной степени положен в основу чисток по расовым основаниям, проведенным в сфере государственной службы. Уже «Закон о восстановлении профессионального чиновничества» от 7 апреля 1933 г. включал в себя «арийский параграф», предусматривавший профессиональную дисквалификацию чиновников «неарийского» происхождения [4]. В качестве уступки президенту Гинденбургу, приверженцу идеи «окопного братства», исключение было сделано для евреев-участников Первой мировой войны. Однако уже в 1935 г. эта «охранная грамота» утратила свою силу. Согласно «Первому предписанию к Закону об имперском гражданстве» от 14 ноября 1935 г. все, без исключения, еще остававшиеся на государственной службе евреи подлежали увольнению в срок не позднее 31 декабря того же года. Еще раньше в качестве законного основания для отставки государственного служащего стал рассматриваться его брак с женщиной «неарийского» происхождения [18]. Окончательно расовые барьеры на пути к чиновничьей карьере были закреплены «Законом о немецком чиновничестве» 1937 г. [19].

Расовое измерение системы национал-социалистической благотворительности. Тот же подход, по мнению ревнителей предотвращения расового загрязнения нации, следовало положить в основу системы социального обеспечения, и в первую очередь благотворительности. Оказание социальной поддержки «неполноценным» лицам, настаивал Гюнтер, грозило нарастанием процесса «неконтролируемого размножения ущербных … родов» и гибелью государства [2].

Одним из ключевых аспектов нацистской социальной политики являлось создание общегосударственных благотворительных организаций. Крупнейшей среди них стала «Национал-социалистическая народная благотворительность» (НСФ), созданная в 1933 г. под эгидой НСДАП. С самого начала она была ориентирована на выполнение задачи по сохранению и повышению жизнеспособности немецкого народа, в связи с чем в своей деятельности должна была руководствоваться расово-гигиеническим и наследственно-биологическим подходом [20]. О необходимости в ходе предоставления благотворительной помощи ориентироваться на «здоровые силы народа» напомнил в своем обращении к руководству НСФ в 1935 г. и рейхсминистр труда [21]. Таким образом, уже с первых дней функционирования НСФ все «не арийцы» были исключены из числа ее клиентов.

Теми же принципами руководствовалась и организация «Зимняя помощь немецкого народа», приравненная к государственным институтам. Начиная с 1933 г. она ежегодно проводила среди населения кампании по сбору продуктов, вещей, денег для нуждающихся соотечественников. Денежные поборы превалировали и носили принудительный характер. При этом основная часть средств обеспечивалась за счет ежемесячных вычетов из заработной платы и жалованья [22]. По словам Гитлера, деятельность «Зимней помощи» была призвана демонстрировать «национальную солидарность» немцев, исполнявших свой жертвенный долг по отношению к «народному сообществу» [21].

Исключение евреев из всех категорий получателей социальной поддержки от государства и различного рода благотворительных организаций, наряду с наложенными на них иными ограничениями, последовавшими за принятием 15 сентября 1935 г. печально известных «нюрнбергских законов», уже в довоенный период привело их к состоянию «социальной смерти» [23], ставшему прелюдией к «окончательному решению еврейского вопроса».

Обсуждение и заключение. Не разделяя в полной мере позицию исследовавшего состояние общественного мнения в нацистской Германии И. Кершо о том, что проводимая национал-социалистами социальная и экономическая политика оказалась неспособной сгладить характерные для веймарской Германии общественные антагонизмы, еще более обострив их [12], считаем, что занимавший важное место в нацистской идеологии и широко использовавшийся нацистами при реализации социально-политических программ концепт идеологии «народного сообщества» так и остался идеальной конструкцией, занявшей свое место среди других национал-социалистических мифологем, поскольку на практике ни о каком разрушении социальных барьеров речь не шла.

В производственной сфере социальный статус фюрера предприятия оставался недосягаем для «свиты»; протекционистские требования мелкой и средней буржуазии в конечном итоге были проигнорированы лидерами Третьего рейха, а их корпоративные ценности принесены в жертву экономическим потребностям режима, похоронив их утопические мечты о мелкобуржуазной экономике, основанной на принципах самоуправления; бенефициарами нацистской аграрной политики стало не все крестьянство, а юнкеры и гроссбауэры; от ариизации еврейской собственности выгадал, главным образом, крупный бизнес; в основу деятельности благотворительных организаций в значительной степени был положен принцип самофинансирования.

Тем не менее в пропагандистском отношении тезис о «народном сообществе» доказал свою эффективность. Помимо преодоления последствий мирового экономического кризиса 1929–1933 гг., этим режим в очень большой степени был обязан проводимой им реализации широкого круга социальных программ, рассчитанных на различные слои немецкого населения и в условиях однопартийной системы способствовавших деградации классового сознания большинства представителей последних. Помимо прочего, социальная политика в Третьем рейхе выступала в качестве инструмента расового отбора, что с особенной силой проявилось в сфере социального вспомоществования. Исключение «неарийского» и «неполноценного» в расовом отношении населения из рядов «народного сообщества» и, автоматически, из круга опекаемых по линии нацистских благотворительных организаций позволило германским властям, с одной стороны, сократить соответствующие расходы, а, с другой, привить соотечественникам, попавшим в круг «избранных», комплекс собственной элитарности.

В конечном итоге, по нашему мнению, в довоенные годы нацистами была предпринята попытка создания специфического варианта тоталитарно-социального государства, в основу которого был положен принцип расовой дискриминации. Наряду с подавлением любых проявлений инакомыслия и тотальной пропагандой, именно носившая системный характер расово ориентированная социальная политика, рассчитанная исключительно на членов «народного сообщества», позволила нацистам в период 1933–1939 гг. создать эффективный механизм предотвращения социальных конфликтов и добиться консолидации вокруг режима большей части немецкого общества, что накануне вступления Германии в войну представлялось особенно важным политическому руководству Третьего рейха.